Четыре дня спустя

Нет, таких выходных никто не ожидал. Признаться честно, ком в горле и слезы на глазах. Все четыре дня. Торговый центр вдруг превратился в братскую могилу. И над районом Золитуде нависла атмосфера скорби и печали.

Это ощущается даже на уровне физическом.

А это ведь от церкви даже меньше километра.

Не посетить того места я никак не мог. Туда, ну просто тянет.

Не только пасторов, духовных служителей. Этот магнетизм и чувствует, и ощущает на себе любой порядочный и честный человек.

Когда я стоял у забора и пытался рассмотреть, что же там происходит внутри, к нам подошли симпатичные молодые люди. Предложили чай, кофе, сладкое.

Я спросил, от какой организации. Они ответили: ни от какой. Просто живем вон там, на третьем этаже.

Вы не поверите, но там, где столько горя, где столько боли и страдания,

где столько слез, присутствует и человеческая доброта, и милосердие.

И некая сплоченность и единодушие.

Я чувствовал, как люди становились мягче, проще и роднее.

Картина странная была. Стояла ночь.

Бульдозеры рычали. Спасатели завалы разбирали.

Строительные краны плиты поднимали.

Народ приносил цветы и свечи зажигал.

Какое потрясающее народное единство.

А в воздухе витало тысячу вопросов, ответов на которые получить, увы, за эти дни не довелось.

Район оцеплен, не везде проедешь. Здесь каждый приспособился, как смог. А люди шли и шли...

Со всех районов.

Со всей страны.

Какой-то сумасшедший магнетизм, который, как воронка, затягивает людей все больше и больше.

Но... улица одно.

А воскресное служение − совсем другое.
С чего начать? О чем проповедовать? Тем более что церковь ближе всех остальных к эпицентру событий. Тем более, что Илья Блинов, один из 54-х погибших, − из нашей церкви. Честно сказать, я ехал на воскресное служение, как на эшафот. Еще не дошел до кабинета, сообщили − все родственники Ильи, включая Веронику, его жену, в зале.

Что им сказать? Чем их утешить? Не все подряд здесь можно говорить. Поскольку нервы оголенные и души нараспашку. Любое неосторожное слово может и оскорбить, и ранить. Поэтому в начале служения мы долго молились, чтобы найти правильную точку опоры. А что было потом, вы можете узнать, посмотрев воскресное утреннее служение. Бог нас посетил удивительным образом, четыре дня спустя. Это был необыкновенный опыт. В первой части служения Дух Святой служил нам, как Дух Утешитель − совершал работу на уровне эмоциональном. А во второй половине Дух Святой служил нам, как Дух истины − совершал работу на уровне рациональном.
И в этом я увидел полноценность Новозаветного служения, когда в отчаянных обстоятельствах мы не отчаиваемся. Когда все можем преодолевать силою возлюбившего нас Иисуса Христа.

А через четыре дня − конференция. Гости уже начинают съезжаться. Ловлю себя на мысли, что название проекта «Восстановители развалин» оказалось пророческим.

(Источники для фото: delfi.lv / telegraf.lv)